Открытой критике ни сам король, ни его симпатии, ни проводимая им политика не подвергались. «Интеллидженс сервис» привыкла действовать тоньше и часто добивалась успеха, двигаясь к заветной цели окольными путями. Первым делом секретные службы провели тайную, но хорошо организованную и продуманную кампанию по подготовке «общественного мнения» в британских доминионах — их население оказалось настроенным очень резко против Симпсон и не желало видеть её в роли английской королевы. При этом умело разыгрывалась карта давней неприязни и высокомерного отношения англичан к американцам — в Америке раньше были колонии Британии, которые просто взбунтовались. Эксплуатировались и некоторые физические недостатки Уоллис Симпсон: вскоре ряд газет прямо стал именовать её «дурнушка».
Старательно обрабатывалось общественное мнение и в самой Великобритании. Вершиной пропагандистской кампании стало так называемое «шанхайское досье» — подборка документов, серьёзно компрометирующих Уоллис Симпсон в глазах чопорных англичан, привыкших видеть в королевской семье образец моральной добродетели и символ нации.
«Шанхайское досье» неожиданно всплыло в самый неудачный для короля и его любовницы момент, когда Эдуард уже собирался попытаться сделать Уоллес королевой. Тут скрыта мрачная тайна: документы «досье» неопровержимо свидетельствовали о половой нечистоплотности и распущенности американки и рассказывали о её экзотических и грязных сексуальных похождениях в Китае в период 20-х годов XX века. Так и остаётся неизвестным — подлинные это факты или прекрасно сработанная британской спецслужбой «убойная» дезинформация?
Позднее стало известно: если меры давления, оказанные британской разведкой и правительством, не возымели бы должного действия, то правящие круги Англии, — возможно с молчаливого согласия остальных членов королевской семьи Виндзоров, — не остановились бы и перед применением самых крайних мер. Спецслужбы могли организовать какой-нибудь «несчастный случай», в результате которого состоялись бы пышные королевские похороны. Не стоит даже сомневаться: у старейшей и опытной «Интеллидженс сервис» имелись в запасе несколько хорошо подготовленных и заранее проработанных вариантов.
Король Эдуард незаметно оказался в ловушке, устроенной не нацистами, а собственными подданными: королевская семья, правительство и парламент поставили вопрос ребром — либо корона, либо любовница! И одновременно ловко подталкивали короля к нужному им выбору в пользу Симпсон. В декабре 1936 года английский монарх Эдуард VIII отрёкся от престола, дабы получить возможность сочетаться морганатическим браком с особой некоролевских кровей. Новым королём Англии стал Георг. Для подавляющего большинства простых британских обывателей эта династическая развязка представлялась просто финалом романтической и в чём-то даже трагичной любви несчастного венценосного Эдуарда.
Только посвящённые знали, что на самом деле закончился один из основных этапов тайной и чрезвычайно важной для империи секретной операции по устранению крайне неугодного правящей элите самодержца. Ему даже строжайше запретили появляться на Островах. Видимо, Эдуард тоже многое правильно понимал и о многом догадывался, поэтому предпочёл собственным пышным похоронам отречение от престола.
После акта отречения бывший король и его американская любовница отбыли из Англии во Францию. Там, в старинном замке, стоявшем на берегу Луары, их уже ждал радушный хозяин — французский коллаборационист и тайный нацистский агент Шарль Бедо. В его замке состоялось обручение Эдуарда и Уоллес. В этот, несомненно, радостный для них момент, коварные англичане не преминули нанести бывшему монарху ещё один болезненный удар по самолюбию: прибыл специальный курьер из Лондона и вручил Эдуарду, который после отречения стал именоваться герцогом Виндзорским, пакет от брата — короля Георга.
Новый английский король официально сообщал герцогу и брату, что его жене, госпоже Симпсон, никогда не будет позволено именоваться Её Королевским Высочеством. Это оказалось не просто ударом по самолюбию — это был не подлежащий обжалованию приговор!
В октябре 1937 года герцог Виндзорский и его супруга стали личными гостями рейхсканцлера Германии Адольфа Гитлера. В Лондоне напряжённо следили, как пышно и торжественно принимали нацисты отрёкшегося от престола бывшего английского короля. Разведка по своим каналам доносила новому королю Георгу и британскому правительству, что в Мюнхене для Эдуарда и его супруги устроили роскошный ужин с личным секретарём и одним из идеологов национал-социалистической партии Рудольфом Гессом. За столом герцог Виндзорский прямо высказался: он уже мечтает о том дне, когда сможет вернуться в Лондон на белом коне победителя. В ответ Гесс заверил, что придёт то время, когда ликующая толпа вознесёт Эдуарда на трон Империи. И прозрачно намекнул — время это совсем не за горами!
Пресловутые сверхсекретные «виндзорские протоколы», о которых снято немало приключенческих фильмов и написано романов, могли существовать в действительности. Якобы по этим соглашениям Эдуард Виндзор соглашался стать новым английским королём в случае оккупации немцами Великобритании. Или заключить с ними мир на определённых Германией условиях, если нацисты вернут ему престол.
Когда началась Вторая мировая война, герцогу Виндзорскому присвоили звание генерал-майора британской армии и направили его офицером связи во французский Генеральный штаб. В этот период Эдуард фактически подтвердил свою тесную связь с нацистами — он открыто встречался с их представителями и передавал им важные военные сведения. В частности, британский герцог-генерал сообщил немцам, что англичане не станут защищать Бельгию.
Для немцев это сообщение стало неоценимым подарком. Нацисты помнили о «плане Шлиффена», хорошо обкатанном в Первую мировую войну — удар по Бельгии и Голландии, заявлявшим о своём нейтралитете, и обход французов, надеявшихся на свою «линию Мажино». Так и произошло. Вскоре Париж пал. Видимо, во многом благодаря и герцогу Виндзору.
Сам Эдуард, вместе с Уоллис, после оккупации нацистами Франции перебрался в Испанию. Но там правил генерал Франко, и герцог буквально метнулся через границу в «нейтральную» Португалию, где тоже царил профашистский режим. Там он публично резко выступал против английского правительства и продолжал поддерживать отношения с немцами. В июле 1940 года супруги Виндзор просили гестапо дать их служанке паспорт для поездки в Париж за постельным бельём и столовым серебром, оставшимися на квартире герцога. Немцы разрешили.
Сэр Уинстон Черчилль, взбешённый и крайне озабоченный таким поведением экс-короля Эдуарда, предложил ему в связи со сложившимися обстоятельствами немедленно вернуться на Острова: во время войны стало не до прежних запретов. Премьер-министр выслал за герцогом специальный гидросамолёт. Но Виндзор решил не возвращаться: он боялся бывших собственных подданных больше, чем нацистов.
Немцы умело нагнетали обстановку, преследуя собственные интересы. Властвовавший в Португалии режим Салазара постоянно следил за Эдуардом, а окружавшие его немецкие агенты старались уверить экс-короля, что если бы он остался на троне, то в Европе по-прежнему царили мир и спокойствие. Теперь же ужасающие бомбардировки Англии должны склонить её к миру с Германией и, возможно, тогда для Эдуарда всё счастливо переменится?
Активность спецслужб нацистов настолько возросла, что герцог стал откровенно бояться своих «друзей». Как выяснилось впоследствии, совсем не напрасно — Берлин уже детально разработал план секретной операции, по которому герцога Виндзора намеревались заманить на охоту в местность рядом с границей с Испанией, там силой захватить и тайно доставить в Мадрид. Оттуда ему лежала прямая дорога в Берлин, где Виндзора наверняка собирались поставить перед выбором: жизнь по указке Гитлера или смерть.
Английское правительство, чтобы хоть как-то поскорее развязать обстановку, предложило Эдуарду стать губернатором Багамских островов: разведка постоянно доносила о крайне подозрительной возне вокруг Виндзора. Но герцог, как назло, тянул с отплытием и всё никак не мог решиться, на чью сторону встать — открыто признать себя явным сторонником «нового порядка» или пытаться продолжать «сохранять лицо»? Наконец, он всё-таки решился и уплыл из Португалии на Багамы, к немалому облегчению британцев и большой досаде немцев.